ПЯТЬ ЖЕРТВ ГРУППЫ


17 февраля 1987 г.
Москва



        Мы с вами жертвуем осуждением, осуждением мира и друг друга, прежде всего. Мы не будем смотреть друг на друга, как смотрит личность - в упор, по горизонтали. Высокая этажность души позволяет смотреть только на высокий этаж другой души. Мы, члены человеческой семьи, имея астральное тело, как клетку общего человеческого астрального тела, связаны земной и национальной кармой. И если мы по эволюционному возрасту старше многих людей, то каждая наша злая мысль, осуждающий жест создаёт в астрале Земли, города, улицы программную рябь осуждения, злобы, и мы не знаем, какое количество людей это же делают вслед за нами.
        Итак, мы виновны, мы всегда будем виновны, пока мы - личности. Наша виноватость, и ощущение нетленности и высоты другой души - основа неосуждения. Перед «Великим Хирургом» мы приносим жертву осуждением с полным пониманием. Мы не просто следуем правилу «не осуди», но на основе знания, любви и эксперимента отказываемся от этого. Теургическое же осуждение - это просто смотрение Души и Духа на факт отсутствия в другом Души и Духа. Так смотрит Теург и так смотрит Душа. Личность же может быть только виновной перед Светом. Только виноватость личности, предельная виноватость личности - условие её успеха в проведении Света. Больше нет другого условия.
        Помните, я неоднократно просила вас: «Примите два закона - Закон вины и Закон восторга. Закон вины - как открытость. Закон восторга - как способ принятия Света». При каждом новом посвящении группы я умоляю вас о выполнении этих двух законов, чтобы вы не погибли. Иногда пугаешь вас жёсткой, самой высочайшей нотой, чтобы вы продолжили жить. Как только к группе прикладывается Жезл Учителя - энергетика более высокого закона - возникает кризис выбора, и некоторые падают.
        Не осуждать - это непреложно для нас, чтобы дышать. Если мы видим, что человек отказался от вечной своей возможности и великий Закон Отбора отбросил его в материал - мы можем плакать, мы можем просить Матерь Божью за него, но мы не можем осудить.
        Только в случае абсолютного неосуждения звук группы может зазвучать и связь с Иерархией разрешена. Когда вы сейчас встречаетесь, я не вижу, чтобы вы астрально льнули друг к другу или астрально отталкивались друг от друга. Это прекращено. Чужому глазу вы покажетесь немного холодными людьми по отношению друг к другу. Но на самом деле я впервые увидела, что вы любите Душу друг друга. У вас возникла нежность и бережность, вы смотрите друг на друга, удерживая звук Души друг друга как он есть. Я бы хотела, чтобы это никогда не изменялось.
        Когда я вам говорю о ваших ошибках, я вас не осуждаю. У меня есть право, которое вы приняли, право смотрения на вашу временную лярву. Интенсивность Света Учителя, когда он смотрит на лярву, отсекает лярву, поэтому ему разрешено об этом говорить. И если у вас нет интенсивности Света бóльшего, чем у брата, чтобы эту лярву отсечь, вы не имеете права её видеть!
        Общая вторая жертва: перед лицом «Великого Хирурга», нашего Старшего Брата, Учителя, Того, Кто даёт нам чувствовать реальность Духа, мы жертвуем всеми союзами, заключёнными не «по Духу Твоему». Мы жертвуем всеми проявлениями, в которых нет духовного, всеми связями, которые не наращивают Душу, всеми касаниями, которые не оправданы в великой возможности человека стать Душой. Даже если мы останемся одни, мы жертвуем желанием быть в любой общности, чтобы согреться. Мы жертвуем этой согревающей общностью, если она не общность в Духе. Мы жертвуем желаниями тела, личностными желаниями временных проводников, если эти проводники хотят кормления по своему глупому гибельному пониманию. Мы перенаправляем наши проводники к источникам истинного кормления, пусть волевым усилием, но перенаправляем. Мы собираем по своей судьбе все навыки, все каналы, которые нам позволяют вспомнить о Духе или быть в этот момент в Духе.
        Мы просим Учителя снизойти до нашей слабости, до нашей земной дебелости и применить санкцию жёсткого и операбельного характера, если мы чего-то не понимаем, если нас ещё держит что-то.
        Мы благодарим нашего «Великого Хирурга», ведущего сейчас интенсивную работу в Европе, в Америке по подготовке людей к приходу Христа. Мы просим Учителя Мориа не оставить нас вниманием, санкцией, руководством.
        Третья жертва - жертва условиями, которые призваны помочь человеку выжить: материальными, социальными, семейными. Мы жертвуем тем, что держит в тюрьме, одновременно поддерживая в некотором кормлении форму. Жертвуем любой схемой, любым обычаем, если это не жизнь группового звучания. Чтобы помочь человечеству и миру, мы должны перестать зависеть от форм земного бытия.
        Четвёртая жертва. Мы жертвуем любым личностным гешефтом внутри группы. Мы жертвуем собой ради группы и ради служения Иерархии.
        И ещё об одной жертве я хотела бы сказать. О жертве несчастием. Я жертвую всеми формами, которые не пропитаны смыслом, которые не приняли Божественного Жениха, то есть я жертвую всем, что для меня несчастливо. Я оставляю только то, что счастье. Я жертвую несчастьем и оставляю счастье.
        Земля несчастлива не потому, что несчастье реально, а потому, что она не хочет выдержать энергетики счастья. Ей иногда нужен выдох, чтобы она привыкла к космическому лучезарному внедрению счастья по зонам, по чакрам, по этапам посвящения. Счастлив только тот, кто сознательно выдерживает счастье касания его Высшими Силами. Тогда-то воссоединяются форма и суть. Он даже не представляет этого разделения. Это зона неразделённости, и характеристика его - счастье. Нет, не счастье. Блаженство, нет. Там ещё что-то есть. Слова не подходят. «Счастье» совсем не подходит. «Блаженство» - не подходит. Что-то третье... Есть какое-то слово... «Творчество» - не подходит. «Жизнь» и «Праздник» - тоже не подходят. Какое-то слово есть другое. Наверное, есть, а может, и нет...
        Скорее всего, это - не слово. Это - Звук, «внутри которого, - как пишет Джуал Кхул, - движется группа».
        Перед лицом Троицы и Шамбалы я отдаю в жертву всё, что лишено максимального Звука, могущего произвестись через меня. Раньше я могла быть или не быть Звуком в зависимости от того, насколько я - форма, насколько я - Душа. Когда же Душа «оккупировала» центры, я уже не могу быть в том или другом виде. Остаётся разрешённым жить в формах максимального проявления, как бы они ни были невероятны. Форма максимального проявления - это когда Дух проник в самую тайну формы и когда форма достигла самой светозарной любви к Духу. Когда они - одномоментны, когда одно - не вопреки другому, а каждое углубление равно по величине входящему, и каждый звук равен силе слуха того, кто благоговейно слушает.

[ Предыдущий текст | Содержание | Следующий текст ]